Второй период войны
Преследование отступающего неприятеля
6 (18) октября, получив сведения о Тарутинском сражении, император Наполеон принял окончательное решение оставить Москву. Отдал приказ войскам выступить на Калугу и сам покинул город. В ночь на 11 (23) октября оставшиеся французские войска покинули город.
12 (24) октября состоялось сражение под Малоярославцем. В итоге этого сражения каждая из сторон потеряла убитыми до 7 тысяч человек.
ОКТЯБРЬ
БЕГСТВО НАПОЛЕОНА ИЗ РОССИИ
14 (26) ОКТЯБРЯ
14 (26) октября после тяжелых раздумий Наполеон отказался от нового лобового столкновения и отдал приказ об отходе на северо-запад – на Можайск и далее на запад, по Старой Смоленской дороге, к Смоленску — через покинутые населением деревни и села, где невозможно было достать продовольствие и фураж.
Русские вели параллельное преследование врага. Темп преследования был чрезвычайно высок. По французским походным колоннам наносился удар за ударом. Их постоянно держали в напряжении. Французский офицер вспоминал, что едва на дороге возникал затор, как тут же появлялись казаки, «…из своих легких орудий… они бросали ядра в эту сумятицу и тем самым еще больше увеличивали ее». Подталкиваемая штыками русской пехоты, пиками казаков и дубинами партизан, армия противников так «ускорила» свой марш, что русскому авангарду едва удалось догнать ее под Вязьмой.
ВЯЗЕМСКОЕ СРАЖЕНИЕ
22 ОКТЯБРЯ (3 НОЯБРЯ)
19 (31) октября в Вязьму прибыл император Наполеон. 21 октября (2 ноября) он выступил с гвардией к селу Семлево, оставив в городе 3-й армейский корпус маршала М. Нея; 4-й армейский корпус вице-короля Э. Р. Богарне и 5-й корпус генерала Ю. А. Понятовского располагались в тот день в 7 км к востоку от Вязьмы, а арьергард Л. Н. Даву – под селом Федоровское в 17 км от города.
22 октября (3 ноября) на рассвете М. А. Милорадович с двумя корпусами пехоты и четырьмя кавалерийскими полками встретил у села Максимово корпус вице-короля Э.Р. Богарне и атаковал его, а получив артиллерийское подкрепление, разделил свои войска на две части. Дивизия принца Евгения Вюртембергского теснила неприятеля по большой дороге. Корпуса Л. Н. Даву и М. Нея вынуждены были возвратиться и, построившись в боевой порядок, стремились обойти левое крыло М. А. Милорадовича, но последний задержал их движение, а 26-я дивизия под началом Ивана Федоровича Паскевича обошла левый фланг и соединилась с М. И. Платовым. Произошел жестокий бой, неприятель не выдержал и отступил в беспорядке к Вязьме, где, соединившись с резервом, открыл сильный огонь из артиллерии. Несколько русских кавалерийских полков под началом Ф. П. Уварова появились на правом фланге противника, а конная артиллерия, бывшая при полках, открыла по неприятелю огонь. Французы вынуждены были отступить в город. Несмотря на наступившую ночь, М. А. Милорадович приказал полкам 11-й и 26-й дивизий под командованием генерал-майоров Павла Николаевича Чоглокова и И. Ф. Паскевича колоннами с музыкой и барабанным боем атаковать противника в штыки. Неприятель был вытеснен из города. Войска М. А. Милорадовича преследовали отступавших до Семлева, где их заменили казачьи корпуса генерала М.И. Платова с легкой артиллерией.
Сражение при Вязьме продолжалось с 6 часов утра до 7 часов вечера, французов было убито до 6 тысяч человек, взято в плен свыше 2 тысяч человек, в том числе генерал Жан Батист Пельтье, 3 полковника и более 30 офицеров. Русских – 800 человек убито и более 1 500 ранено.
Поражение под Вязьмой оказало сильнейшее деморализующее воздействие на французскую армию. В рядах Великой армии началось настоящее разложение: многие солдаты уже отказывались выполнять приказы командиров; в озера и болота, а то просто на обочины дороги бросали не только награбленное добро, но и оружие; артиллеристы спешили избавиться от своих пушек и зарядных ящиков (тем более, что многие лошади пали или были съедены); между солдатами различных национальностей стали возникать столкновения при дележе обеда; мелкие подразделения разбредались по окрестностям в поисках еды и становились жертвами партизан. Иллюстрацией нравов, царивших в армии, является сцена, описанная Ф. П. де Сегюром: «…Изголодавшиеся солдаты бросались на павших лошадей и рвали их на куски; затем жарили на кострах из обломков повозок это окровавленное мясо и пожирали его». Всеми – маршалами, генералами, офицерами и рядовыми овладела одна единственная мысль – как можно скорее унести ноги из «этой неприветливой страны…»
В довершение всех бед Великой армии в начале ноября выпал снег и начались морозы, превратившие дальнейшее отступление в кромешный ад. Солдаты Наполеона (в основном уроженцы стран с мягким климатом) не имели зимнего обмундирования, обуви, то, чем они располагали, давно пришло в негодность. Счастливыми оказались обладатели шуб и тулупов, отобранных у местных жителей, остальные укутывались в мешковину и иное тряпье.
БОЙ ЗА ДОРОГОБУЖ
26 ОКТЯБРЯ (7 НОЯБРЯ)
24 октября (5 ноября) Наполеон со своей гвардией прибыл в Дорогобуж и заночевал здесь. На следующий день император покинул город.
26 октября (7 ноября) рано утром войска генерала М. А. Милорадовича настигли у Дорогобужа и атаковали корпус маршала М. Нея, шедший в арьергарде «Великой армии». Стремясь выиграть время и дать возможность главным силам французов перейти через реку Днепр у Соловьевой переправы, М. Ней был вынужден задержаться в городе и дать бой.
Приблизившись к Дорогобужу, М. А. Милорадович приказал 30-му и 48-му егерским полкам атаковать французские передовые части, однако они были отбиты. После этой неудачи М. А. Милорадович выдвинул 4-ю пехотную дивизию в обход левого фланга. В результате жаркого боя неприятель покинул город. Перед отступлением Дорогобуж был подожжен, но густой снег не дал распространиться пожару, а разыгравшаяся метель затруднила преследование противника. В бою за Дорогобуж особо отличился 4-й егерский полк. Корпус М. Нея в этот день потерял 6 орудий и 600 человек пленными.
27 октября (8 ноября) на рассвете отряд генерала А. А. Юрковского продолжил преследование неприятеля, опрокинул его заслон на переправе через реку Ужу и захватил еще 19 пушек и до 2 тысяч пленных, в основном обессилевших солдат, не оказавших никакого сопротивления. Облик умиравших от голода неприятелей, их мольбы о помощи оказались столь жалки, что многие русские воины отдали врагам свой хлеб.
БОЙ ПОД ЛЯХОВО
28 ОКТЯБРЯ (9 НОЯБРЯ)
27 октября (8 ноября) партизаны Д. В. Давыдова, А. Н. Сеславина и Александра Самойловича Фигнера обнаружили французскую дивизию, выступавшую из Ельни в Смоленск. Соединением, сформированным из резервных частей, командовал генерал Барагэ д’Ильер. Дивизия растянулась почти на 20 км: ее авангард находился в селе Ляхово (около 40 км от Ельни), а главные силы – в районе деревень Холм и Балтутино. Командиры партизанских отрядов приняли решение использовать выгодную обстановку и уничтожить французский авангард в селе Ляхово. Численность расположившейся здесь бригады противника, которую возглавлял генерал Жан Пьер Ожеро, составляла 1 100 человек и 2 эскадрона конных егерей. Чтобы создать перевес в силах, командиры партизанских соединений пригласили генерала Василия Васильевича Орлова-Денисова, командира войскового летучего отряда.
Утром 28 октября (9 ноября) В. В. Орлов-Денисов присоединился к партизанам, и объединенные силы составили около 3 300 человек.
На рассвете казаки атаковали французский пост в Болтутине, и Барагэ д’Ильер направился туда. В полдень он вернулся в Холм. В это время казачьи полки майора Данилова и полковника С. Ежова 2-го появились у Холма и Язвина. Около часа дня партизаны перешли в наступление. Д. В. Давыдов перекрыл дорогу на Долгомостье одним полком, дорогу на Язвино – другим полком. На левом фланге встал А. С. Фигнер и А. Н. Сеславин, на правом – В. В. Орлов-Денисов, который направил полковника А. И. Быхалова с двумя казачьими полками к Долгомостью, а полковника П. П. Загряжского с тремя полками и 6 орудиями – к Язвино для взаимодействия с Андриановым.
Ж. П. Ожеро пытался контрактовать правый фланг русских двумя пехотными колоннами и конными егерями, но они были обстреляны из 4 орудий, атакованы кавалерией и отступили в село. П. П. Загряжский артиллерийским огнем отбил попытку неприятеля выйти из Язвина на помощь Ж. П. Ожеро. В. В. Орлов-Денисов послал к последнему предложение сдаться, но в это время со стороны Долгомостья показались казаки Быхалова, преследуемые противником. Направленные на помощь три казачьих полка опрокинули неприятеля, преследовали его около 15 км, загнали в болото и уничтожили. Сам же В. В. Орлов-Денисов вернулся к Ляхово. А. С. Фигнер, явившийся в 16 часов 30 минут в Ляхово, объявил Ж. П. Ожеро, что его отряд окружен 15 тысячами человек с 8 орудиями и убедил сдаться с условием сохранения офицерам шпаг, а солдатам вещей. Вечером неприятель сложил оружие. В плен были взяты 1 генерал, 62 офицера, 1 650 солдат.
Бой под Ляхово – пример четкого взаимодействия, умелых и решительных действий армейских партизанских отрядов. Впервые за время контрнаступления русской армии в плен сдалась целая воинская часть противника во главе с генералом. Наполеон пришел в ярость, узнав о «деле при Ляхово», так как очень рассчитывал на пополнение армии свежей дивизией; возмутил его и факт сдачи Ж.П. Ожеро.
БОЙ НА РЕКЕ ВОПЬ
28 ОКТЯБРЯ (9 НОЯБРЯ)
28 октября (9 ноября) войска атамана М. И. Платова настигли итальянский корпус Э.Р.Богарне, который вышел из Дорогобужа. М. И. Платов, убедившись, что неприятель отступает по Духовщинской дороге, последовал за ним. Противник подошел к селу Ярцево на реке Вопь и начал переправу по возведенному на скорую руку мосту, русская артиллерия открыла огонь по вражеским походным колоннам и обозам. В рядах итальянского корпуса возникла паника, неуправляемые массы солдат, упряжки с орудиями, обозные фуры устремились на мост, и он рухнул. Казаки воспользовались замешательством и стали теснить врага к реке, а несколько казачьих полков преодолели ее и появились на противоположном берегу.
Возникла угроза окружения, Э. Р. Богарне поспешил переправиться через реку Вопь со своей гвардией. Отступающие форсировали реку вброд: люди шли, увязая в топком дне, по плечи в воде, разгребая плавающие перед ними льдины… Выбравшись на сушу, итальянская гвардия отогнала казаков ружейным огнем, но построить новый мост не удалось – саперы выбились из сил, им мешал и артиллерийский обстрел русских. Э. Р. Богарне пришлось бросить почти всю свою артиллерию и обоз. Оставшись на левом берегу, французские солдаты стали грабить повозки и экипажи в надежде найти съестное; артиллеристы взрывали зарядные ящики оставленных орудий; пламя освещало толпы людей, метавшихся по берегу реки и шарахавшихся от разрывов русских гранат… В этот день противник потерял 2 тысячи человек убитыми и 3,5 тысячи пленными, среди которых оказался и начальник штаба корпуса генерал Никола Антуан Сансон.
Успешные действия казаков М. И. Платова были отмечены в приказе по армии главнокомандующим М. И. Кутузовым. Этот приказ он подписал в городе Ельне, куда русские войска вступили 27 октября (8 ноября). М. И. Кутузов со своим штабом находился в Ельне в течение трех дней. Отсюда в войска ушел и знаменитый приказ о преследовании наполеоновских войск.
Ночь с 28 на 29 октября (9 – 10 ноября) войска итальянского корпуса провели в заснеженных полях у костров, а на рассвете они двинулись к Духовщине. В голове колонны шла гвардия – менее 3 тысяч вооруженных и организованных солдат, за которыми тянулись толпы людей, мало напоминающие дивизии и полки. На флангах и в тылу отступавших гарцевали казачьи отряды, продолжавшие нападения на отставшие вражеские подразделения. Дисциплина в корпусе падала с каждой пройденной верстой – солдаты, завидев деревню, лежащую на пути, самовольно покидали строй, врывались в дома, отбирали у крестьян их скудные запасы продовольствия и тут же их поедали… Наконец Э. Р. Богарне достиг Духовщины, но и здесь отдыха неприятель не получил, так как казаки атамана М. И. Платова держали его в напряжении внезапными ночными и дневными ударами в течение двух дней. В итоге Э. Р. Богарне потерял еще около 1 000 пленными, несколько сотен убитыми, и его корпус полностью утратил боеспособность. 31 октября (12 ноября) остатки некогда мощного формирования выступили к Смоленску. При отступлении Духовщина была предана огню.
ФРАНЦУЗЫ В СМОЛЕНСКЕ.
«КРУШЕНИЕ НАДЕЖД»
28 ОКТЯБРЯ (9 НОЯБРЯ)
28 октября (9 ноября) отступающая «Великая армия» во главе с Наполеоном вступила в Смоленск. Наполеон связывал с этим городом большие надежды. Здесь он рассчитывал дать отдых войскам, пополнить их за счет резервных частей и обеспечить продовольствием из складов, о создании которых неоднократно присылал распоряжение оккупационным властям. О настроениях армии, мечтавшей скорее добраться до спасительного города, писал маршал Луи Александр Бертье: «Все думают только о Смоленске…» Однако французов ждало горькое разочарование.
Увидев вдалеке крепостные стены и башни Смоленска, толпы солдат ринулись к городу. Их вид привел в смятение войска смоленского гарнизона. Чтобы многотысячные толпы озверевших от голода и холода людей не ворвались в город, перед ними заперли ворота! Тщетно они просили, умоляли, угрожали, пробовали выломать ворота – охрана была неумолима. Первой в Смоленск вошла гвардия, сохранившая строй и порядок. Перед городом Наполеон шел пешком – движение коней затруднялось гололедом. За закутанным в соболью шубу, надвинувшим меховую шапку на самые брови императором следовали маршалы, генералы и офицеры штаба.
Император вновь остановился в доме губернатора и не выходил отсюда до дня своего отступления из Смоленска. Поступившие доклады и известия повергли императора в мрачное настроение. Оказалось, что накопленных на складах запасов продовольствия совершенно недостаточно, чтобы обеспечить им всю армию. Наполеон обрушил проклятия на голову офицера, заведовавшего складами, и даже приказал расстрелять его! «Поставщику этому удалось спасти свою жизнь лишь после долгих молений на коленях перед Наполеоном!» – вспоминал Ф.П. де Сегюр. Продовольствие выдали в первую очередь гвардии и только затем солдатам и офицерам других корпусов. Они бросились к складам, в дверных проемах которых началась страшная давка; ослабевшие падали и их затаптывали насмерть… Организовать раздачу удалось не везде – голодные люди просто разгромили склады. Те же, кто получил ржаную муку, сухие овощи и водку, не спешили идти в свои полки. «Счастливцы» стремились укрыться в развалинах, где с жадностью набрасывались на провизию, выделенную на несколько человек, съедали ее, и многим это стоило жизни. «Смоленск, который армия считала концом своих мучений, был только началом их», – горько сетовал французский офицер.
Не лучше обстояло дело и с расквартированием войск. Город жестоко пострадал во время августовских боев. Немногие уцелевшие здания заняли штабы и гвардия, остальным пришлось обживать развалины или оставаться под открытым небом. После первой же ночевки руины домов и улицы оказались завалены трупами замерзших… Продолжалась деградация армии – с мертвых снимали одежду, у умирающих отбирали последние крохи продуктов. В отчаянном положении оказались раненые в госпитале. Их ничем не снабжали, и дело дошло до людоедства… Наконец, не оказалось в Смоленске и резервов для пополнения армии.
Тревожили Наполеона и известия, полученные с других театров военных действий. 13 (25) октября русские под командованием генерала Петра Христиановича Витгенштейна разбили французские войска маршалов у села Чашники и 26 октября (7 ноября) заняли Витебск; по дорогам, ведущим на запад, двигалась русская армия адмирала Павла Васильевича Чичагова; с юго-запада Великой армии угрожали главные силы М.И. Кутузова, двигавшиеся «диагональным маршем» от Вязьмы через Ельню на Красный. Возникла угроза окружения Великой армии, и Смоленск мог стать для нее могилой. О длительном пребывании в городе, таким образом, не могло быть и речи, и Наполеон приказал продолжить отступление.
К этому времени он имел под ружьем около 35 тысяч человек. Из-за нехватки лошадей пришлось объединить всю кавалерию в один отряд численностью около 1 500 всадников.